Небеса обетованные
«Унтиловск» Леонида Леонова впервые поставил во МХАТе Станиславский в 1928 году. Но спектакль быстро сняли, а пьеса популярной так и не стала. История про любовь и ненависть в занесённом снегом и забытом богом городишке не нашла себе места на советской сцене, да и на постсоветской попыток её поставить было немного. Слишком мало в ней оказалось духоподъёмного даже для нашего терпимого ко всякой драме времени, не говоря уже про театр времён Сталина.
Главный герой пьесы, Виктор Буслов (Николай Соловьев) — политический ссыльный. Он хоть и пользуется уважением унтиловцев, но несчастен, потому что брошен женой, ждёт ее возвращения и страшно пьёт. Его жена Раиса (Нина Сидоренко) возвращается, влюбляет в себя унтиловских мужиков, раздражает баб, не приносит счастья ни Виктору, ни кому бы то ни было в Унтиловске и снова уезжает. Режиссёр Сергей Афанасьев посчитал пьесу подходящей для того, чтобы стать «визитной карточкой юбилейного сезона» Новосибирского городского драмтеатра.
«Пьесу считали слишком сложной для постановки, но вы сейчас сами увидите, что ничего сложного», — замечает перед пресс-показом режиссёр. Афанасьевский метод опрощения обнаруживает себя в самом начале спектакля: «Не-бе-саааа мои обетованные…» — запевают, резко обернувшись, актёры, которые мгновение назад спиной к залу протяжно пели что-то из фольклора. В «Унтиловск» вшита лейтмотивом песня Валерия Меладзе «Небеса» — в театре Афанасьева (да что там, в Новосибирске вообще) в принципе любят сдабривать постановки современной популярной музыкой.
Резкий переход от причитания к оглашенному пению задаёт тон всему спектаклю. Атмосферой происходящее на сцене напоминает русское застолье, беспощадное и нестабильное, в котором много веселья, но много и обиды.
Задушевные разговоры то и дело перерастают в некрасивую сцену или мордобой. К Раисе то сватаются, то просто пристают все унтиловские мужчины, от попа до продовольственника, но она отказывает им. А когда она сама, уставшая и измотанная Унтиловском, наконец обращается к так долго ждавшему Буслову, он отвергает её. «Десяток веков ожидания», видимо, сожрали в нём последние чувства, а больную рану припорошила холодная унтиловская позёмка. Кому, как не Афанасьеву, много лет ждущему от мэрии новое здание для своего театра (который он любит больше любого из людей, кажется), не знать, как выматывает ожидание.
Этому театру идёт этот спектакль: маленький город на маленькой сцене существует очень органично. Печальная песня Валерия Шотаевича о неправильной любви становится гимном Унтиловска и одновременно педалирует тему Виктора и Раисы, но значительнее в спектакле герои второго плана. Второстепенные герои, из которых и складывается портрет среднего унтиловца, сыграны, с одной стороны, несколько карикатурно (все они персонажи с одним каким-то главным свойством), но при этом с большой любовью. Мощнее всех играет Андрей Яковлев: его персонаж, «унтиловский человечек» Павел Черваков — недобрый маргинал, ходячая обсессия, навязчивый синдром, нездоровые шутки. Шесть лет он ждёт возвращения Раисы, а Буслова тем временем спаивает. Яковлев воплощает довольно пакостного гада, лишённого обаяния и чести, но не лишённого юмора. Ещё один характерный унтиловский персонаж — неудавшийся жених Илья Редкозубов (Артём Свиряков), усатый, в шубе, кровь с молоком — вроде плоть от плоти Унтиловска, а тоже мечтающий из него сбежать, прихватив Раису.
Только Унтиловск, проклятое место, просто так не отпускает. Спектакль идёт три поразительно длинных часа, его неровный ритм захватывает, изматывает и «грузит». Тем удивительнее, что идея Леонида Леонова умещается всего лишь в рефрене из песни Меладзе: «Время не вернуть, а счастье слепо».