ИНТЕРВЬЮ АКТРИСЫ ИРИНЫ ЕФИМОВОЙ ЖУРНАЛУ «LEADERS TODAY»
Чудо и любовь – главное в моей жизни
Ирина Ефимова – яркая, талантливая, глубокая актриса, без которой сложно представить труппу театра под руководством Сергея Афанасьева. Спектакли с её участием успешно идут в театре не просто годами, но десятилетиями, а премьеры встречаются зрителями с неизменным восторгом. В нашем интервью – о таинстве спектакля и постановке-феномене.
Ирина Ефимова, актриса Новосибирского городского драматического театра под руководством Сергея Афанасьева, лауреат фестиваля «Парадиз» в номинации «Лучшая женская роль»
LT: Ирина Васильевна, у каждого театра в Новосибирске своё лицо. А какой для вас театр Сергея Афанасьева?
ИРИНА ЕФИМОВА: Здесь я работаю с момента создания театра – в 1988 году, в феврале, окончила Новосибирское театральное училище, меня пригласили, и я пришла сюда. Чудесное время! Родился новый театр! Тут к месту процитировать А. С. Пушкина: «она в ней ищет и находит свой тайный жар, свои мечты, плоды сердечной полноты…». Я нашла в этом театре всё, что искала. Прежде всего – студийность, привычную для меня, и в жизни, и в творчестве, как в университетском театре, где началась моя актёрская жизнь. Студия – это творческая лаборатория, имеющая свои задачи и цели, это творческий коллектив под руководством мастера, где эксперимент и поиск нового языка лежат в основе постановки спектаклей. Для меня важно в коллективе трепетное отношение друг к другу, любовь, открытость и уважение – к зрителям, партнёрам, автору. Счастье, что моя профессия наполнена этими чувствами. Конечно, не всё всегда бывает безоблачно, бывают тучи, даже ураганы. Театр – это живой организм! Но с чем ты остаешься после? Я выбираю любовь, она не имеет корысти. Как говорил М.А. Чехов, племянник Антона Павловича, чтобы не прекратился творческий рост, нужны три вещи: великая цель, великие препятствия и великие примеры. Всё это я обрела в театре Афанасьева!
Также и многие зрители находят здесь то, что ищут и часто остаются с театром с момента его первого посещения. Когда я сама прихожу куда-то на спектакль как зритель, моё сердце открыто для восприятия. И если со сцены идёт агрессия, заставляющая меня закрываться, то я убегаю от такого театра. И я рада, что в спектаклях театра Афанасьева нет места агрессии. Театр с уважением и любовью, честно и искренне разговаривает со зрителем о человеке, его жизни, его чувствах, его радостях и бедах. Это и есть разговор по душам, он не может оставить зрителя равнодушным. Это и есть наше лицо. Такой театр мне интересен. Поэтому я здесь. Думаю, поэтому многие зрители с нами много лет.
ЧТОБЫ НЕ ПРЕКРАТИЛСЯ ТВОРЧЕСКИЙ РОСТ, НУЖНЫ ТРИ ВЕЩИ: ВЕЛИКАЯ ЦЕЛЬ, ВЕЛИКИЕ ПРЕПЯТСТВИЯ И ВЕЛИКИЕ ПРИМЕРЫ. ВСЁ ЭТО Я ОБРЕЛА В ТЕАТРЕ АФАНАСЬЕВА!
Что вы имеете в виду под агрессией в спектакле?
Самоутверждение через унижение и обвинение. Я считаю, что не стоит обвинять людей, делить их на плохих и хороших. Мы можем оценивать лишь поступки, но не самого человека, можем подвигать людей к поиску причин таких поступков. Людей же стоит любить и прощать. Человек слаб. И человек велик, когда поднимается над своей слабостью. А когда я чувствую, что со сцены идёт обвинение, унижение, то у меня словно срабатывает фильтр, и дальше уже сложно воспринимать происходящее действие. Но кому-то, наоборот, нравится, когда именно через агрессию прорастают ростки любви и добра. Театры должны быть разные, но я выбираю тот, куда могу прийти с обнажённой душой и не буду вынуждена закрываться.
Я люблю, когда и к нам на спектакль зрители приходят открытые. Или открываются в процессе. Это всегда волнительно!
Какие три спектакля вы бы назвали обязательными для знакомства зрителей с театром Афанасьева?
Сложно выбрать всего лишь три. Для меня, например, важно, чтобы в постановке был целый калейдоскоп судеб и историй, чтобы была возможность пообщаться с самыми разными людьми, понять, как тот или иной человек справляется с жизненными трудностями, как он возвышается над ними. Таким образом за один спектакль зритель получает бесценный опыт, который может быть полезен и для решения его личных проблем. Когда зритель узнаёт себя в героях, открывает им своё сердце, принимает их, не осуждает, но сочувствует им, тогда в этом мире любви становится чуть больше, а ненависти меньше. Это обнадёживает! Ибо «ненависть разрушает, созидает только любовь». К таким постановкам в нашем театре относится, прежде всего, «Зелёная зона» – это некий психологический камертон для меня. Сколько судеб разворачивается перед нами, сколько непростых ситуаций и сложных решений! И смех, и слёзы рядом. Это живет и в других спектаклях: «С любимыми не расставайтесь», «Унтиловск», «Ханума».
Странно, что не назвали «Шутки в глухомани», где играете уже почти 30 лет!
Это вообще феномен! Когда мы в 1996 году взяли в работу эту пьесу Игоря Муренко, то совсем не предполагали, что получится такой любимый и зрителями, и нами самими, такой живучий спектакль! В этой истории я не перестаю удивляться тому, какие чудики живут в нашей стране, у нас в Сибири! Какие они прекрасные! Помню их и из своей жизни. Я выросла в большой семье, где за одним столом часто собиралась вся родня. Нас, ребятню, кормили и отправляли играть. Но мы-то понимали, что сейчас начнётся самое интересное, поэтому прятались под стол и, держась за животы от смеха, впитывали необыкновенный юмор общения взрослых. А потом они ещё и песни петь начинали – это же вообще заслушаться можно! Сейчас всё это можно увидеть разве что в советских фильмах. Думаю, в этом секрет «Шуток в глухомани»: мы все родом оттуда, там наши корни, настоящий народный юмор. Мой персонаж, баба Паша, во многом основан на когда-то подмеченных образах и той генетической памяти, которая во мне заложена. Я никогда не жила в деревне, но при этом что-то внутри меня знает эту жизнь, чувствует этих людей.
Работая над ролью, мне прежде всего важно осознать, какая забота, какая боль в глубине души персонажа не даёт ему покоя – почти все мы с ранних лет несём в себе некую боль, которая порой остаётся с нами до конца жизни. И стоит её почувствовать в своём персонаже, как образ героя тут же входит в твоё сердце и завладевает чувствами, эмоциями, телом. Остаётся лишь наблюдать и корректировать, чтобы образ не выходил за пределы заданных автором и режиссёром обстоятельств. Часто персонаж проявляется и удивляет так, что просто диву даёшься, откуда это во мне? Я очень люблю такие моменты, как будто через тебя лично Творцом творится жизнь. А ты при этом должен быть чист и прозрачен.
ДЛЯ МЕНЯ, НАПРИМЕР, ВАЖНО, ЧТОБЫ В ПОСТАНОВКЕ БЫЛ ЦЕЛЫЙ КАЛЕЙДОСКОП СУДЕБ И ИСТОРИЙ
Спектакль «Зелёная зона»
Но как сохранить это очарование роли на протяжении многих лет и даже десятилетий?
Это как отношения с близким человеком – ты вроде бы много лет живёшь с ним рядом, но всё равно не знаешь про него абсолютно всё. Если роль живая, то она всегда разная и не может надоесть. Не может надоесть любимый человек! От него можно устать, он может мучить, но он и радует! Он каждый раз другой! Каждая встреча трепетна! К тому же в спектакле участвуют зрители, они его делают: аплодируют, смеются, создают пространство звенящей тишины… Бывает, ты, как обычно, выходишь на сцену, а публика холодна. Но когда всё-таки контакт случается, мы начинаем чувствовать друг друга, это дорогого стоит. Происходит таинство, объединяющее и преображающее всех и вся.
Что способствует такому контакту?
Когда какой-нибудь человек (артист на сцене) занят чем-то для себя очень важным, весь погружён в это, увлечён этим, то любой наблюдающий за ним (зритель) самым естественным образом подключается к этому процессу. Вот и весь секрет! Поэтому любимая и частая фраза режиссёра: «Займитесь делом!»
Изменилась ли публика театра в связи с его переездом в новое здание?
Думаю, что нет, ведь стержень театра и костяк артистов остались прежними. Принципы творческого процесса не изменились, добавились инструменты, появились новые возможности – пространство, свет и многое другое. Наш театр авторский, мы под руководством мастера! Сергей Николаевич Афанасьев – словно мощное дерево с крепкими корнями, а актёры – это ветки и листья этого дерева.
Времена бывают разные, но, проходя через бури и ненастья, важно устоять, дать новые побеги, увидеть новые горизонты. А, значит, расти, обновляться. И при этом оставаться собой.
В прошлом году вы попробовали себя ещё и в качестве соавтора постановки, создав моноспектакль «Онегин. Письма». Расскажите об этом опыте.
Первая часть – 3-я глава, родилась быстро, и сразу в своём стиле. Это было в 1999 году, к 200-летию Пушкина. А вторая часть – 8-я глава, зрела долго, вынашивалась 20 лет, но родилась тоже быстро. Появилась реальная надежда переезда в новое здание и обретение малого зала, камерного пространства, где воплощение такого спектакля стало возможным. А почему именно «Онегин»? У меня прямого ответа нет. Это любовь. К Пушкину. Детство – это сказки, лет в 12 – проза, следом «Онегин». Его читать – всё равно что дышать. Особенно нам, русским. Он велик и бесконечен, как мир. Я испытываю наслаждение, почти физическое, от погружения в этот мир. Каждое слово, каждый образ реально живые, я их чувствую, ощущаю, вижу, как будто на внутреннем экране. Они живут там много лет. Мне хочется делиться всем этим со зрителями. И мне кажется, зрители это чувствуют, понимают, воспринимают, откликаются. Благодарят. Это для меня очень дорого. А главное, многие, придя домой, достанут книгу и станут читать Пушкина. И не только «Онегина»!
Олег Янковский как-то сказал: «Моя профессия – любить!» А как вы определяете для себя своё дело?
Я с ним совершенно согласна, потому что без любви в нашей профессии делать нечего. Всё есть любовь, а театр – это увеличительное стекло. Для меня актёрство – это некая кафедра, на которой через тебя Творец что-то транслирует в мир. И ты должен быть готов к этому, ты должен созреть, принять из рук творца свою судьбу. Обучаясь в театральной школе, мы получаем набор творческих инструментов, но дальше учит уже сама жизнь. Мы должны сами в своей «мастерской» подобно алхимикам добывать своё «золото». Это жёсткий процесс. Порой, чтобы родилась роль, реальный живой человек, сердце истечёт кровью от собственной боли. Таков путь служения театру. Это почётное и ответственное поприще. Но оглядываясь на события своей жизни, я вижу, как из самой глубокой пропасти меня не раз выносили невидимые крылья. Это чудо! Любовь, служение и чудо – это и есть главное в моей жизни. И еще, обязательно, юмор! Это дар Божий! Он побеждает смерть!
Анастасия Михайлова